Любовь бывает разная ... Бывает чёрно-белая. А как по мне, так радуга лучше.
Название: Ладо мой. Книга первая.
Автор: Japonais_Rose (на некоторых ресурсах зарегистрирована как Kamilia)
Бета: Живописец
Фэндом: ориджинал
Тип: слэш
Пейринг: м/м
Жанр: однозначно драма, романтика (?), психология
Статус: в процессе и возможно долгом
Размер: миди, а там видно будет
Рейтинг: PG-13, может со временем дорасту и до R
Аннотация: Во все времена было тяжело найти любовь. Но еще тяжелее найдя, удержать ее.
Предупреждения: насилие, нецензурная лексика, не графический секс с несовершеннолетними
От автора: Ориджинал полностью опирается на реалии Х века, а именно времена правления Святослава Игоревича. Так же возможно упоминание некоторых исторических фактов, отличных от общепринятых.
Публикация: Если уж так неймется опубликовать где, то скиньте мне ссылку.
~не бечено~
Если сначала, после того как истерика сошла на нет, Егор еще находил силы храбриться, увещать себя, уговаривая что его ищут и вот-вот найдут. Нужно только подождать. Совсем немного и все будет хорошо. А как же иначе? То, когда завыли волки, Астафьев впервые понял, что расхожее выражение «ушла душа в пятки» это не некая безликая аллегория, а правдивое и весьма точное описание перенесенного кем-то ужаса. Во всяком случае душа Егора очутилась именно там, а если бы могла, так еще более спешно покинула бренное тело юноши.
«Волки? Ох ты ж .... Черт-черт-черт! Откуда тут волкам взяться-то?» - сильнее вжаться в ствол дерева уже было просто не возможно. Егор посмотрел вниз, примериваясь высоко ли он от земли, что бы, в случае чего, лесные хищники не смогли допрыгнуть. В темноте он не слишком много рассмотрел, а фонарик побоялся включать, но все же решил перебраться на ветку повыше. Во избежание. Сразу вспомнились рассказы как волки могли сутками стеречь добычу, которая самоуверенно решала, что спрятавшись на дереве она в безопасности. Аккуратно, боясь лишний раз даже вдохнуть, Егор одел на спину рюкзак, и, обдирая руки, полез вверх, используя наросты и скользкий мох как ступеньки. Желанию залезть повыше, при возможности на самый верх, он в последний момент смог воспротивиться, приведя аргумент, что утром предстоит спуск, который не в пример подъему, сложнее, а волки по деревья не лазят. И только удобно разместившись на новом месте, крепко сжимая бедрами ветку, он смог обдумать обнаруженный невеселый факт: «Ну где же эти спасатели ходят? Пока найдут – сто раз на прокорм пойду. И откуда тут волки взялись-то? Среди трех берез да пары кустарников перед лужей-озерцом? Из соседнего леса забежали что ли? Интересно, а тут есть рядом дубрава, или где там еще водятся эти звери? Где в Московской области остались еще такие леса? Вот в тайге где-нибудь... Черт, ну какая тайга! Как я в тайге мог очутиться? Это были просто глупые мысли, нет никакого параллельного мира! О, Бо-о-оже. Боже. Да за что мне все это: котят не топил, никого не обижал, родителей слушал....»
Вдох – выдох. Вдох – выдох.
От вновь подступающей паники закружилась голова и Егор, переодев рюкзак на спину, опустился грудью на ветку. Была бы веревка – привязал себя, а так мог только обхватить шероховатый ствол руками, прижимась к нему покрепче.
Это была бесконечно долгая ночь. Она тянулась, словно подтаявшая на солнце ириска, оплетая липкими нитями страха, парализуя, пробираясь под одежду ледяными щупальцами. Луна, ее безмолвная соучастница, довольно щерилась своим откусанным боком сквозь просветы между листвой, не спеша разгонять ночной мрак.
Замутненное страхом сознание Егора плохо реагировало на окружающую действительность. Возникало ощущение, будто все это происходит не с ним, не на яву: просто он перебирает тонкие страницы недавно прочитанной фэнтезийной книги, которую так советовал Лавруша. Мол жизнь сера и пресна, а вот некоторым повезло попасть в другой мир, получив к приключениям еще и дополнительные бонусы в виде магических способностей несусветных, верных друзей, готовых на все ради тебя, и большой и светлой любви.
Ближе к полуночи волки затихли, что не могло не радовать Егора. Пусть он и продолжал вздрагивать каждый раз на слишком близкий хохот филина или хлопанье крыльев летучей мыши, хрюканье кабанихи, деловито сновавшей с выводком повизгивающих полосатых детенышей туда-обратно сквозь заросли бересклета да пофыркивание ежа в корнях дерева. Но тот инстинктивный страх перед хищником немного отступил, позволив отупевшему от усталости и нервного напряжения сознанию отпустить крепкую хватку, и юноша, незаметно для себя, погрузился в чуткий поверхностный сон, просыпаясь от малейшего звука и вновь, убедившись в своей безопасности, засыпая. Словно падая в вязкую засасывающую жижу.
- Спокойствие, главное спокойствие...- эти слова стали лозунгом на сегодняшний день, который, с одной стороны, начался не очень радужно. С другой - вполне логично как для продолжения вчерашнего кавардака.
Егор заворочался, и только отменная реакция спасла от падения с дерева. Попытка аккуратно спуститься успехом не увенчалась, и Астафьев съехал по шершавому стволу, обдирая в кровь ладони, а напоследок, когда уже ступил на землю, подвернул затекшую от долго сидения в одном положении ногу и упал, ударившись головой об оголенные древесные корни.
- Только сотрясения мне и не хватало для полного счастья. Черт!– голос прозвучал непривычно глухо и юноша недовольно скривился: то ли из-за этого, то ли из-за боли.
Кряхтя и стараясь не делать резких движений, поспешил подняться с земли - от нее тянуло сыростью, прелью и холодом, разогнать который скупым утренним лучам солнца не по силе. Наручные часы показывали ровно полшестого.
Утренний лес, залитый солнечным светом и позолотивший края листьев, выглядел до безобразия дружелюбно. Словно распахнутые марципановые двери пряничного домика в логово ведьмы. От подобного сравнения, невольно пришедшего на ум, Егор непроизвольно передернулся, словно скидывая тяжелый груз мрачного предчувствия, неуместного столь прекрасным утром.
Решив, что перекусит чуть позднее, юноша сделал пару глотков воды и попытался определить по компасу направление. Подрагивающая стрелка как ориентир, лес, без малейшего намека на тропу, как декорации к продолжающемуся со вчерашнего дня безумию.
Перед тем, как продолжить свое «великое путешествие» Егор, сильно сомневаясь в своем благоразумии, на большой лист лопуха аккуратно, что бы он не скатился, выложил кругляш печенья. Огляделся, не видел ли кто его глупости.
- Ну ... лесовик, прошу тебя прими ... ну ... от чистого сердца... и это ... шалить перестань.
И убежал, так ни разу и не обернувшись.
« Да, вот уж точно нога человека тут никогда не ступала», - с этими мыслями Астафьев шел вперед, временами сверяясь с компасом. Но окружающий его лесной пейзаж все не менялся, хотя, как ему показалось, прорехи между деревьями стали побольше. Проснулась надежда, что вскоре получится выйти к базе. Но ни через час, ни через два лес реже не стал. Зато обнаружился ручеек с бьющим в нем ключом, Егор умылся, отфыркиваясь от ледяной воды, а вот пить ее побоялся, натруженные связки было очень легко застудить сейчас. Но шоколадный батончик съел с удовольствием – от голода уже стало сводить желудок. Лес, пронизанный теплым полуденным солнцем, казался уже не таким мрачным и холодным, а трели птиц, перекликающихся друг с другом, приносили в переполненную беспокойством душу покой и умиротворение. Ветерок легко касался волос юноши, шаловливо ероша их, и бежал дальше, перепрыгивая с поросли крапивы на покачивающиеся белоснежные зонтики калины...
Егор долго стоял возле высоко вольно раскинувшегося куста, бездумно рассматривая в руках сорванный маленький цветок, пытаясь хоть как-то осмыслить увиденное. Пять округлых кипельно-белых лепестков и длинные палочки-тычинки с ярко-желтым навершием.
Цветущая калина, бля. В конце августа, ага. Кому скажи – засмеют.*
«Двенадцать месяцев, блин, а я в роли падчерицы. Теперь мне только осталось дождаться своего Июня, для полноты картины, так сказать.» - Хотелось лечь вот прямо тут и забыться.- «Это невозможно... Этого просто не может быть... Нет...» - на большее бессвязные мысли юноши были не способны. Но достать смартфон и сфотографировать это чудо природы – или ошибка, это смотря с какой стороны посмотреть – Егор, не смотря на свое потрясение, сообразил.
Может быть он и дальше бы продолжил любоваться запоздало зацвевшим кустарником, но рев медведя, раздавшийся где-то поблизости, помешал исполнить это желание. Оцепенение спало мгновенно, как только треск ломающихся веток, а может и стволов молодых тонких деревье, приблизился, и Егору даже показалось, что между зарослями лещины и жимолости он увидел мелькнувшую темную тень.
Так быстро Астафьев еще никогда не бегал в своей жизни. Все слилось в две сплошные стены, проносящиеся с обеих сторон от него; трухлявые пни, коряги, оголенные корни деревьев легли ровной беговой дорожкой из домашнего спортивного зала. Он бежал, не разбирая дороги - легкие горели, сердце, казалось, уже билось где-то в горле, рискуя выскочить, а ноги без устали несли вперед. Поэтому и не заметил Егор, что деревья стали редеть, мощные дубы да вязы сменились корявыми низкорослыми берёзами да соснами, перемежаемые зарослями ольхи, а затем и вовсе белыми шарами багульника с еще не успевшими зацвести свечами вереска, возвышавшимися над светло-зеленым мхом. И только когда под ногами стала хлюпать вода, а почва стала мягкой и странно пружинистой - остановился, затравлено оглядываясь по сторонам. Болото. Тут еще нужно подумать, что предпочтительнее: встретиться с медведем или застрять вот так, в центре топи. Но и стоять на одном месте нет никакой возможности – ноги уже по щиколотку погрузились в мутную жижу. Первый шаг - пробный, нерешительный. Второй... Третий – тело резко, по пояс оказалось в воде. Словно кто-то невидимый утянул юношу вниз, и не было никаких сил сопротивляться этому натиску. Единственная мысль, набатом бившаяся в пустой голове, что нельзя кричать, иначе перетруженные связки уже никогда не восстановятся.
Нельзя кричать, даже когда кислая, застоявшаяся, грязная вода заливает рот и уши. Нельзя кричать, даже когда тонкие листья осоки острыми ножами режут ладони, выскользая из скрученных судорогой пальцев...
Последнее, что увидел Егор перед тем, как трясина сомкнула свои воды над его головой - бегущего мужчину, волочащего за собой тонкое деревце и кричащего что-то на непонятном языке.
_____________________________________
Примечание:
*- калина цветет в конце мая – начале июня.
Автор: Japonais_Rose (на некоторых ресурсах зарегистрирована как Kamilia)
Бета: Живописец
Фэндом: ориджинал
Тип: слэш
Пейринг: м/м
Жанр: однозначно драма, романтика (?), психология
Статус: в процессе и возможно долгом
Размер: миди, а там видно будет
Рейтинг: PG-13, может со временем дорасту и до R
Аннотация: Во все времена было тяжело найти любовь. Но еще тяжелее найдя, удержать ее.
Предупреждения: насилие, нецензурная лексика, не графический секс с несовершеннолетними
От автора: Ориджинал полностью опирается на реалии Х века, а именно времена правления Святослава Игоревича. Так же возможно упоминание некоторых исторических фактов, отличных от общепринятых.
Публикация: Если уж так неймется опубликовать где, то скиньте мне ссылку.
Глава 3.
ГЛАВА 3.
~не бечено~
— Скажите, пожалуйста, куда мне отсюда идти?
— А куда ты хочешь попасть? — ответил Кот.
— Мне все равно… — сказала Алиса.
— Тогда все равно, куда и идти, — заметил Кот.
— … только бы попасть куда-нибудь, — пояснила Алиса.
— Куда-нибудь ты обязательно попадешь, — сказал Кот. — Нужно только достаточно долго идти....
«Алиса в стране чудес»,
Льюис Кэрролл
— А куда ты хочешь попасть? — ответил Кот.
— Мне все равно… — сказала Алиса.
— Тогда все равно, куда и идти, — заметил Кот.
— … только бы попасть куда-нибудь, — пояснила Алиса.
— Куда-нибудь ты обязательно попадешь, — сказал Кот. — Нужно только достаточно долго идти....
«Алиса в стране чудес»,
Льюис Кэрролл
Если сначала, после того как истерика сошла на нет, Егор еще находил силы храбриться, увещать себя, уговаривая что его ищут и вот-вот найдут. Нужно только подождать. Совсем немного и все будет хорошо. А как же иначе? То, когда завыли волки, Астафьев впервые понял, что расхожее выражение «ушла душа в пятки» это не некая безликая аллегория, а правдивое и весьма точное описание перенесенного кем-то ужаса. Во всяком случае душа Егора очутилась именно там, а если бы могла, так еще более спешно покинула бренное тело юноши.
«Волки? Ох ты ж .... Черт-черт-черт! Откуда тут волкам взяться-то?» - сильнее вжаться в ствол дерева уже было просто не возможно. Егор посмотрел вниз, примериваясь высоко ли он от земли, что бы, в случае чего, лесные хищники не смогли допрыгнуть. В темноте он не слишком много рассмотрел, а фонарик побоялся включать, но все же решил перебраться на ветку повыше. Во избежание. Сразу вспомнились рассказы как волки могли сутками стеречь добычу, которая самоуверенно решала, что спрятавшись на дереве она в безопасности. Аккуратно, боясь лишний раз даже вдохнуть, Егор одел на спину рюкзак, и, обдирая руки, полез вверх, используя наросты и скользкий мох как ступеньки. Желанию залезть повыше, при возможности на самый верх, он в последний момент смог воспротивиться, приведя аргумент, что утром предстоит спуск, который не в пример подъему, сложнее, а волки по деревья не лазят. И только удобно разместившись на новом месте, крепко сжимая бедрами ветку, он смог обдумать обнаруженный невеселый факт: «Ну где же эти спасатели ходят? Пока найдут – сто раз на прокорм пойду. И откуда тут волки взялись-то? Среди трех берез да пары кустарников перед лужей-озерцом? Из соседнего леса забежали что ли? Интересно, а тут есть рядом дубрава, или где там еще водятся эти звери? Где в Московской области остались еще такие леса? Вот в тайге где-нибудь... Черт, ну какая тайга! Как я в тайге мог очутиться? Это были просто глупые мысли, нет никакого параллельного мира! О, Бо-о-оже. Боже. Да за что мне все это: котят не топил, никого не обижал, родителей слушал....»
Вдох – выдох. Вдох – выдох.
От вновь подступающей паники закружилась голова и Егор, переодев рюкзак на спину, опустился грудью на ветку. Была бы веревка – привязал себя, а так мог только обхватить шероховатый ствол руками, прижимась к нему покрепче.
Это была бесконечно долгая ночь. Она тянулась, словно подтаявшая на солнце ириска, оплетая липкими нитями страха, парализуя, пробираясь под одежду ледяными щупальцами. Луна, ее безмолвная соучастница, довольно щерилась своим откусанным боком сквозь просветы между листвой, не спеша разгонять ночной мрак.
Замутненное страхом сознание Егора плохо реагировало на окружающую действительность. Возникало ощущение, будто все это происходит не с ним, не на яву: просто он перебирает тонкие страницы недавно прочитанной фэнтезийной книги, которую так советовал Лавруша. Мол жизнь сера и пресна, а вот некоторым повезло попасть в другой мир, получив к приключениям еще и дополнительные бонусы в виде магических способностей несусветных, верных друзей, готовых на все ради тебя, и большой и светлой любви.
Ближе к полуночи волки затихли, что не могло не радовать Егора. Пусть он и продолжал вздрагивать каждый раз на слишком близкий хохот филина или хлопанье крыльев летучей мыши, хрюканье кабанихи, деловито сновавшей с выводком повизгивающих полосатых детенышей туда-обратно сквозь заросли бересклета да пофыркивание ежа в корнях дерева. Но тот инстинктивный страх перед хищником немного отступил, позволив отупевшему от усталости и нервного напряжения сознанию отпустить крепкую хватку, и юноша, незаметно для себя, погрузился в чуткий поверхностный сон, просыпаясь от малейшего звука и вновь, убедившись в своей безопасности, засыпая. Словно падая в вязкую засасывающую жижу.
~~~~~~~~~~
- Спокойствие, главное спокойствие...- эти слова стали лозунгом на сегодняшний день, который, с одной стороны, начался не очень радужно. С другой - вполне логично как для продолжения вчерашнего кавардака.
Егор заворочался, и только отменная реакция спасла от падения с дерева. Попытка аккуратно спуститься успехом не увенчалась, и Астафьев съехал по шершавому стволу, обдирая в кровь ладони, а напоследок, когда уже ступил на землю, подвернул затекшую от долго сидения в одном положении ногу и упал, ударившись головой об оголенные древесные корни.
- Только сотрясения мне и не хватало для полного счастья. Черт!– голос прозвучал непривычно глухо и юноша недовольно скривился: то ли из-за этого, то ли из-за боли.
Кряхтя и стараясь не делать резких движений, поспешил подняться с земли - от нее тянуло сыростью, прелью и холодом, разогнать который скупым утренним лучам солнца не по силе. Наручные часы показывали ровно полшестого.
Утренний лес, залитый солнечным светом и позолотивший края листьев, выглядел до безобразия дружелюбно. Словно распахнутые марципановые двери пряничного домика в логово ведьмы. От подобного сравнения, невольно пришедшего на ум, Егор непроизвольно передернулся, словно скидывая тяжелый груз мрачного предчувствия, неуместного столь прекрасным утром.
Решив, что перекусит чуть позднее, юноша сделал пару глотков воды и попытался определить по компасу направление. Подрагивающая стрелка как ориентир, лес, без малейшего намека на тропу, как декорации к продолжающемуся со вчерашнего дня безумию.
Перед тем, как продолжить свое «великое путешествие» Егор, сильно сомневаясь в своем благоразумии, на большой лист лопуха аккуратно, что бы он не скатился, выложил кругляш печенья. Огляделся, не видел ли кто его глупости.
- Ну ... лесовик, прошу тебя прими ... ну ... от чистого сердца... и это ... шалить перестань.
И убежал, так ни разу и не обернувшись.
~~~~~~~~~~
« Да, вот уж точно нога человека тут никогда не ступала», - с этими мыслями Астафьев шел вперед, временами сверяясь с компасом. Но окружающий его лесной пейзаж все не менялся, хотя, как ему показалось, прорехи между деревьями стали побольше. Проснулась надежда, что вскоре получится выйти к базе. Но ни через час, ни через два лес реже не стал. Зато обнаружился ручеек с бьющим в нем ключом, Егор умылся, отфыркиваясь от ледяной воды, а вот пить ее побоялся, натруженные связки было очень легко застудить сейчас. Но шоколадный батончик съел с удовольствием – от голода уже стало сводить желудок. Лес, пронизанный теплым полуденным солнцем, казался уже не таким мрачным и холодным, а трели птиц, перекликающихся друг с другом, приносили в переполненную беспокойством душу покой и умиротворение. Ветерок легко касался волос юноши, шаловливо ероша их, и бежал дальше, перепрыгивая с поросли крапивы на покачивающиеся белоснежные зонтики калины...
Егор долго стоял возле высоко вольно раскинувшегося куста, бездумно рассматривая в руках сорванный маленький цветок, пытаясь хоть как-то осмыслить увиденное. Пять округлых кипельно-белых лепестков и длинные палочки-тычинки с ярко-желтым навершием.
Цветущая калина, бля. В конце августа, ага. Кому скажи – засмеют.*
«Двенадцать месяцев, блин, а я в роли падчерицы. Теперь мне только осталось дождаться своего Июня, для полноты картины, так сказать.» - Хотелось лечь вот прямо тут и забыться.- «Это невозможно... Этого просто не может быть... Нет...» - на большее бессвязные мысли юноши были не способны. Но достать смартфон и сфотографировать это чудо природы – или ошибка, это смотря с какой стороны посмотреть – Егор, не смотря на свое потрясение, сообразил.
Может быть он и дальше бы продолжил любоваться запоздало зацвевшим кустарником, но рев медведя, раздавшийся где-то поблизости, помешал исполнить это желание. Оцепенение спало мгновенно, как только треск ломающихся веток, а может и стволов молодых тонких деревье, приблизился, и Егору даже показалось, что между зарослями лещины и жимолости он увидел мелькнувшую темную тень.
Так быстро Астафьев еще никогда не бегал в своей жизни. Все слилось в две сплошные стены, проносящиеся с обеих сторон от него; трухлявые пни, коряги, оголенные корни деревьев легли ровной беговой дорожкой из домашнего спортивного зала. Он бежал, не разбирая дороги - легкие горели, сердце, казалось, уже билось где-то в горле, рискуя выскочить, а ноги без устали несли вперед. Поэтому и не заметил Егор, что деревья стали редеть, мощные дубы да вязы сменились корявыми низкорослыми берёзами да соснами, перемежаемые зарослями ольхи, а затем и вовсе белыми шарами багульника с еще не успевшими зацвести свечами вереска, возвышавшимися над светло-зеленым мхом. И только когда под ногами стала хлюпать вода, а почва стала мягкой и странно пружинистой - остановился, затравлено оглядываясь по сторонам. Болото. Тут еще нужно подумать, что предпочтительнее: встретиться с медведем или застрять вот так, в центре топи. Но и стоять на одном месте нет никакой возможности – ноги уже по щиколотку погрузились в мутную жижу. Первый шаг - пробный, нерешительный. Второй... Третий – тело резко, по пояс оказалось в воде. Словно кто-то невидимый утянул юношу вниз, и не было никаких сил сопротивляться этому натиску. Единственная мысль, набатом бившаяся в пустой голове, что нельзя кричать, иначе перетруженные связки уже никогда не восстановятся.
Нельзя кричать, даже когда кислая, застоявшаяся, грязная вода заливает рот и уши. Нельзя кричать, даже когда тонкие листья осоки острыми ножами режут ладони, выскользая из скрученных судорогой пальцев...
Последнее, что увидел Егор перед тем, как трясина сомкнула свои воды над его головой - бегущего мужчину, волочащего за собой тонкое деревце и кричащего что-то на непонятном языке.
_____________________________________
Примечание:
*- калина цветет в конце мая – начале июня.
@темы: попаданец, "Ладо мой"